Законодательные перспективы биткойна

Биткойн, до последнего времени никак не вписанный в международные и государственные системы законодательства, стремительно набирает аргументы против того, чтобы его можно было не замечать и, по прежнему считая криптоабстрацией, игнорировать на уровне государственного регулирования.

Вообще говоря, попытки со стороны государств вписать Биткойн в существующую финансовую систему уже начались — иначе, чем объяснить волну высказыванийпредставителей регуляторов таких стран как США, Китай, Индия, Швейцария, Франция, Дания и некоторых других. Некоторый сумбур, ощущаемый со стороны официальных финансовых властей, объясняется, видимо, сложностью вопроса.

Поле допустимых решений по госрегулированию Биткойна, казалось бы, достаточно широко — весь диапазон от полного отрицания до перехода на него как на резервную валюту, но отсутствие возможности прямого вмешательства в алгоритм или воздействия на вовлеченных в оборот биткойнов физлиц, даже с учетом возможных межгосударственных договоренностей, выбивает большую часть зоны решений, оставляя государственным мужам весьма скромный выбор.

Однако возможность выбора принципиально существует, и от того, каким он будет, зависит развитие событий на ближайшую перспективу. Особенность ситуации с сетью Биткойн в том, что любое решение относительно нее будет касаться только лишь отношения к криптовалюте, но ни в коем случае не ее самой. Невозможность отрихтовать предмет рассмотрения, возможно, в первый момент ставит в тупик. Но для законодательной практики это не новая ситуация. Большинство законов и положений различных кодексов всего лишь закрепляют и легализуют некие стихийно возникающие в обществе отношения.

В сети Биткойн мы имеем нечто, во-первых, сильно абстрактное и, во-вторых, не поддающееся изменению волевым решением. Трудности, которые испытывают сегодня государства, возможно, в чем-то аналогичны тому, что чувствует любой человек, определяя свою личную позицию по отношению к новинке, стремительно вошедшей в главные новости планеты в конце 2013 года.

Если, например, не замечать явление и продолжать жить как ни в чем ни бывало, то в какой-то момент можно оказаться на обочине дороги и тогда прыгать придется в уже набравший обороты поезд. Для правительств это неприемлемо. Один из важных атрибутов власти — быть впереди и все возглавлять — или запрещать. Но позиция страуса, избегающего признавать реальность, означала бы недопустимую для правящих элит слабость.

Прямой запрет как инстинктивная реакция в случае с криптовалютой — очевидно нерациональное поведение — даже в самых законопослушных странах найдется множество людей, чьи экономические интересы окажутся сильнее такого запрета, не поддержанного силовыми мерами. А именно, экономические интересы — отдельных граждан, социальных групп, корпораций и государств — определяют наше будущее. Можно упорно противопоставлять закон экономическим интересам, но результат известен заранее — закон, прямо противоречащий экономическим интересам граждан, обречен на неисполнение.

Однако ожидать благосклонности к Биткойну со стороны государств также было бы опрометчивым. Налицо покушение на святая святых — возможность допечатывать бюджет. Конечно, не все государства одинаково сильно сидят на инфляционной игле. Но если мы можем с уверенностью говорить о пораженности инфляцией экономической конструкции Соединенных Штатов, то критерием вовлеченности в игры с печатным станком какой-либо другой страны может служить динамика курса ее валюты относительно доллара США.

При невозможности «запретить» единственным выходом с сохранением лидерства является «возглавить». Однако возглавить по-настоящему означало бы немедленный отказ от эмиссии новых денег или, по крайней мере, резкое снижение интенсивности эксплуатации инфляционного механизма. Вряд ли это окажется возможным для большинства государств без существенных социальных проблем.

А потому, если вдруг кто-то из суверенов вдруг признается в любви к биткойн, то следует повнимательнее вчитаться в его планы, а еще лучше следить за делами и оценивать искренность по ним — не имеем ли мы дело с последователем методики противодействия имени Ивана Сусанина.

Наиболее доброжелательной по отношению к криптовалюте политикой можно было бы считать постепенное включение биткойн в обиход в качестве наднациональной общемировой валюты — резервирование в криптовалюте, переход на международные расчеты в биткойн, постепенная легализация на внутреннем рынке для ограниченного списка операций.

Красивым агрессивным ходом со стороны хозяев фиатных денег стала быпопытка дискредитации криптовалюты — подрыв доверия, высмеивание, если уж не получается больше игнорировать. Доказательством того, что власти пошли по этому пути, будет серия диверсий с широким освещением в СМИ — кражи биткойн-аккаунтов, взломы коллективных кошельков. Такой ход вполне способен ослабить позиции Биткойна в глазах массового пользователя, не вдающегося в подробности, что позволяет манипулировать его мнением.

Перечислив наиболее ожидаемые ходы государств и оценив их вероятность как ненулевую, можно каждому из них сопоставить форматы законодательного оформления отношений. Даже запрет должен быть облечен в какие-то термины. Чтобы что-то запретить, надо его как-то ввести в законодательную сферу — например, можно запретить операции в иностранной валюте, но, чтобы применить эту норму к биткойну, его для начала придется признать валютой.

А если, не придумывая новых сущностей, не признавать биткойн валютой, но разрешить операции с ним, то он автоматически попадает в категорию имущественных прав. Что открывает возможность учитывать операции с биткойнами, как, например, с недвижимостью, а соответственно и легализует их, распространяя на биткойн соответствующие разделы действующих законодательств.

Возможен также вариант с введением в обиход совершенно новых сущностей, не имевших ранее аналогов в законодательстве. Но это представляется маловероятным до момента накопления практического опыта жизни в мире биткойн и эволюции явления из зародышевого состояния во что-то более взрослое и определенное.

Наиболее вероятным представляется сценарий сдержанного одобрения и допуска криптовалюты на рынок в категории имущественных прав, с последующей организацией серии внешне никак не связанных между собой провокаций с целью дискредитации механизма защиты криптовалютных активов. Это притормозит, но не остановит распространение криптовалюты, поскольку ударит только по клиентам сервисов внешнего управления кошельками и заставит их эволюционировать.

После провала дискредитационной кампании перед лицом неизбежности потери лидерства в случае продолжения борьбы с естественным процессом развития идеи денег единственным логичным шагом станет признание биткойна валютой нового типа — новая сущность, имеющая признаки фиатных денег, но не являющаяся их полным аналогом. Для начала будет полезно признать биткойн в качестве непонятно чьей валюты и в дальнейшем совершенствовать законодательные нормы по мере изучения опыта применения криптовалюты.

Впрочем, хочется надеяться, что, просчитав ситуацию, государства пропустят проигрышный для себя этап и, пусть под давлением обстоятельств и без восторгов, но сразу перейдут к экспериментам с применением Биткойна и изучению новых открывающихся возможностей.